Отказ от «Южного потока»: четыре версии
Вечером первого декабря Владимир Путин во время визита в Турцию сделал сенсационное заявление о прекращении реализации проекта «Южный поток» из-за «неконструктивной» позиции Еврокомиссии.
Глава «Газпрома» Алексей Миллер был ещё более категоричен: «Всё, проект закрыт».
Даже если мы проигнорируем нерешённую проблему с полным доступом к трубе, остаётся неопределённость с Болгарией, которая так и не дала разрешение на строительство. В результате могло получиться так, что морская часть просто упёрлась бы в болгарский берег, на этом всё и закончилось бы. На такие риски «Газпром» позволить себе пойти уже не мог.
Сенсационность заявлений обусловлена и тем, что для реализации морской части проекта всё было готово, а старт укладки был запланирован на начало-середину декабря.
Громадное судно-трубоукладчик Saipem 7000 ещё в начале ноября прошло турецкие проливы.

Напомним, в марте стало известно о заключении контракта по укладке первой нитки газопровода — стоимость всей нитки оценивалась тогда в 2 млрд евро. О размере неустоек не сообщалось.
В свою очередь, трубные производства подготовили или готовят необходимые объёмы своей продукции.
Наконец, уже реализован проект «Южный коридор» — сухопутная часть газопровода по российской территории, также очень приличная по финансовым затратам.
Иными словами, финансовые потери в случае полного отказа от проекта будут, и существенные. Можно ли их как-то минимизировать? Или же нынешние заявления — это последняя проверка на прочность Еврокомиссии?
Первый вариант. Это переориентация существующих ресурсов на расширение газопровода «Голубой поток», который по дну Чёрного моря вот уже несколько лет транспортирует топливо в Турцию.
Но из 26–30 млрд кубометров газа, которые Россия ежегодно поставляет в Турцию, только 16 млрд идут через «Голубой поток». Остальное — через Трансбалканский трубопровод, а фактически — опять-таки через Украину.
Напомним, что во время визита в Турцию было принято решение о расширении поставок (на 3 млрд). Но речь идёт о модификации компрессорных систем в рамках текущей трубы, а не о строительстве новой.
Ведь каким бы привлекательным ни казался этот вариант, в сжатые сроки переориентировать строительство морского газопровода на другое направление едва ли возможно. А что в будущем?
Как заявил А. Миллер, во время визита Россия и Турция договорились (подписан меморандум) о строительстве газопровода по дну Чёрного моря в Турцию: на 63 млрд кубометров (как нетрудно заметить — полный эквивалент «Южному потоку»). Из них Турции пойдёт 14 млрд, остальное — в Европу.
Насколько реален, да и необходим такой масштабный проект — вопрос открытый. Но в любом случае расширение «Голубого потока» (через строительство новых ниток) на объёмы, необходимые самой Турции (около 14 млрд кубометров), — это вопрос времени. И тут «Южный коридор» будет как минимум частично востребован.
Второй вариант. Российская сторона всё же не исключает реанимации стройки. Но если Европа попросит — после непростой зимы.
Стратегия ограничения поставок, которую проводит «Газпром», вынуждает Европу быстрее тратить свои запасы из ПХГ. Ещё активней ведёт отбор и Украина — уже по 100 млн кубометров в день. И хотя Украина демонстративно увеличивает прозрачность своей ГТС, ситуация может сложиться так, что несанкционированный отбор будет неизбежен.
Прогнозы сделать здесь сложно, так как главный фактор неопределённости — температура. Которая в ноябре была даже чуть выше средних значений, что позволило ЕС пока не почувствовать напряжённости. Что будет дальше — посмотрим.
Пока же отметим, что Норвегия очень умеренно компенсирует российские недопоставки (плюс 0,5 млрд в октябре по сравнению с прошлым годом). В ноябре же в очередной раз появились проблемы с компрессорами на главном норвежском месторождении Troll (в результате — минус 0,35 млрд кубометров за три недели, если смогут оперативно починить).
Третий вариант причин для отказа — это понимание российской стороной, что разрешения на полную загрузку «Южный поток» не получит ни при каких обстоятельствах. А значит, лучше и дешевле будет вообще отказаться от трубы.
Напомним, что буквально три дня назад мы уже обсуждали изменения на европейском рынке и сделали вывод: в изменившихся условиях собственная труба до центра Европы для «Газпрома» желательна, но не обязательна.
В более широком смысле на фоне ресурсного дефицита (если смотреть на будущее хотя бы в разрезе 5–10 лет) главной ценностью становится сам газ, а где и как он будет продаваться (на границе ли или у центров потребления) — вопрос десятый. Пусть даже и на российско-украинской границе.
И четвёртый аспект, который необходимо отметить. Если «Южный поток» действительно будет приостановлен, то интрига вокруг будущего украинской ГТС становится вновь актуальной. Но истории с собственно контролем за украинской трубой, как представляется, часто уделяется избыточное внимание. Главное — чтобы сохранилась сама труба.
Поэтому важнее здесь то, что Россия таким образом подаёт Европе сигнал: ведь газ вам будет в любом случае нужен. А значит, и работающая труба (реализация масштабного варианта через Турцию — это в любом случае годы). А значит, удержание Украины от скатывания в «Дикое поле» — как минимум наша совместная задача. Спихнуть её на Россию не получится. Возможно, в этом и есть основная причина сегодняшних заявлений.
Александр Собко