21 сентября 2011    Анатолий Вассерман

Уполномоченный по правам ребенка в России Павел Астахов заявил, что в России неизбежно создание специализированных образовательных учреждений для детей мигрантов. При этом он предложил использовать американский опыт, который, по его мнению, успешнее европейского. Однако в департаменте образования подобных планов пока даже не строят.

С чисто педагогической точки зрения создание отдельных учебных заведений для изучения языка страны пребывания — наихудший возможный вариант. Дело в том, что полноценно изучить язык можно только при достаточно полном и глубоком погружении в языковую среду. То есть если мы хотим, чтобы дети изучили русский язык, они должны находиться среди русских, постоянно, повседневно общаться с русскими. Более того, концентрация русских вокруг должна быть такова, чтобы надобности общаться на другом языке, кроме русского, практически не возникало.

Естественно, создать такую концентрацию можно, только направив детей на обучение в обычные русские школы. Понятно, при этом требуется учитывать разнообразные особенности. Тут и базовый уровень образования детей: не секрет, что во многих странах постсоветского пространства образование поставлено ещё хуже, чем в нынешней России, поскольку эти страны ещё дальше нас ушли от советской школы. Нужно учитывать и базовый уровень владения русским языком: он действительно может ощутимо затруднить изучение других предметов на русском языке. Но всё это значительно легче преодолеть, именно если дети будут находиться в русской среде. Потому что тогда они будут усваивать язык не только как учебный предмет, но и как предмет живого повседневного общения — а такое общение даёт для владения языком несравненно больше, чем любые целенаправленные уроки.

Поэтому с точки зрения чисто педагогической предложение Астахова доказывает только его глубочайшее незнание методов обучения.

С точки зрения политической данное предложение тем более нелепо сразу по нескольким причинам. Во-первых, оно исходит из того, что нынешний приток мигрантов — дело неизбежное и практически вечное, ибо понятно, что будучи единожды созданными, такие учебные структуры — как и любые вообще сложные структуры — будут тяготеть к самоподдержанию, самовоспроизводству и даже расширению. Во-вторых, дети усваивают в ходе живого общения не только язык, но и множество норм поведения — а они также заметно различаются у представителей разных стран и разных народов. Будучи предоставлены самим себе, в отдельном, самостоятельном учебном заведении, дети неизбежно будут воспроизводить нормы, усвоенные у себя. А если в рамках одной такой школы объединить детей, представляющих несколько разных народов, то они усвоят лишь нормы поведения, для всех этих народов общие. И это скорее всего будут нормы архаичные и даже примитивные. Просто потому, что чем архаичнее норма, тем больше вероятность, что она встретится сразу у многих народов.

Итак, отделив детей мигрантов от русских, мы получим их десоциализацию. Мы добьёмся того, что они будут максимально долго отделены от русского общества, от русской культуры, вместо того, чтобы в них вписаться. И это уже не только культурная, но и политическая ошибка, ибо создание больших контингентов, придерживающихся иных норм, нежели весь народ, — замечательная почва для вечных конфликтов. Впрочем, поскольку Астахов адвокат и его основная специальность — улаживание конфликтов, вполне понятно, что он, даже сам того не осознавая, тяготеет к решениям, обеспечивающим максимально широкую почву для его профессиональной деятельности.
http://www.odnako.org/blogs/show_13038/